Россия. Начало двадцать первого. Я видел так часто умирают люди. Ни в
Семье, ни за Родину, Ни за Сталина и даже Ни «За Светлое Великое Будущее».
А вот Так запросто. В куче собственного дерьма или в собственной блевотине.
Я слышал, Так часто сытой глоткой орущих мразей: «Вот Оно! Это и есть
Счастье». Ужас в том, что они Правы…. P.S. Думаю, что весь смак, вся
главная прелесть с нами происходящего Времени — это,то что люди не пытаются
быть лучше, чем они есть на самом деле.
Вот и закончились праздники майские. Меня отпускают подышать воздухом. В
объятиях городского смогга Иду отражением в мутных стёклах. Пол часа до
грядущей лекции. Вырванных из колеи Времени. Надеждой и Верой плотно спаяв
челюсти. Гляжу на Мир последней сволочью. Из тысячи слов встречных
прохожих, Зажаждав узреть хоть одно Солнце, Мелькнёт невзначай и безропотно
сдохнет В моих глазах серый дождик…(см. продолжение)…
(продолжение)За пятеро суток семь десятков трупов. И все как один — на одну
рожу. Как страшный сон мелькнёт в грязной луже Такою небритой и моя тоже.
Весну проспав, тревожно рвётся Сердце моё ледяным сгустком — В Пропитом,
Провшивленном и безразмерно Обрюзгшем Я видел Счастье на лице Русском.
Пригревшись на солнце за мусорным баком Мир- ссука плешивая, оскалившись,
лижет судьбы корку, И ей наплевать на всё проходящее, В дежурные мысли
санитара морга (виноват за знаки препинания и пр)
В городской судебно-медицинский морг ежедневно в среднем поступает 10
трупов (в городе с 500.000 населением). 150 000 000/500 000 = 300 Х 10 Х
365 = 1095000. 1 095 000 — так совершенно точно с 1996; вполне возможно,
что с 1992. Это только судебно-медицинский морг. 20 страшных лет. Новый
1937. Умер Летов, узнал через полгода (интернета не было). Подумалось, вот
теперь точно поговорить будет не с кем. Было действительно жаль, хотелось
плакать…
да эту песню прям и не узнать(студийная в другом ключе звучания)
Россия. Начало двадцать первого. Я видел так часто умирают люди. Ни в
Семье, ни за Родину, Ни за Сталина и даже Ни «За Светлое Великое Будущее».
А вот Так запросто. В куче собственного дерьма или в собственной блевотине.
Я слышал, Так часто сытой глоткой орущих мразей: «Вот Оно! Это и есть
Счастье». Ужас в том, что они Правы…. P.S. Думаю, что весь смак, вся
главная прелесть с нами происходящего Времени — это,то что люди не пытаются
быть лучше, чем они есть на самом деле.
«…Никогда не забывайте того, что Он сказал Ей…. — Так что же сказал
Бог святой Катерине? — Ты не та, что Ты Есть, я же Тот который Есть…»
Вот и закончились праздники майские. Меня отпускают подышать воздухом. В
объятиях городского смогга Иду отражением в мутных стёклах. Пол часа до
грядущей лекции. Вырванных из колеи Времени. Надеждой и Верой плотно спаяв
челюсти. Гляжу на Мир последней сволочью. Из тысячи слов встречных
прохожих, Зажаждав узреть хоть одно Солнце, Мелькнёт невзначай и безропотно
сдохнет В моих глазах серый дождик…(см. продолжение)…
(продолжение)За пятеро суток семь десятков трупов. И все как один — на одну
рожу. Как страшный сон мелькнёт в грязной луже Такою небритой и моя тоже.
Весну проспав, тревожно рвётся Сердце моё ледяным сгустком — В Пропитом,
Провшивленном и безразмерно Обрюзгшем Я видел Счастье на лице Русском.
Пригревшись на солнце за мусорным баком Мир- ссука плешивая, оскалившись,
лижет судьбы корку, И ей наплевать на всё проходящее, В дежурные мысли
санитара морга (виноват за знаки препинания и пр)
В городской судебно-медицинский морг ежедневно в среднем поступает 10
трупов (в городе с 500.000 населением). 150 000 000/500 000 = 300 Х 10 Х
365 = 1095000. 1 095 000 — так совершенно точно с 1996; вполне возможно,
что с 1992. Это только судебно-медицинский морг. 20 страшных лет. Новый
1937. Умер Летов, узнал через полгода (интернета не было). Подумалось, вот
теперь точно поговорить будет не с кем. Было действительно жаль, хотелось
плакать…